Галина Осьмак

Меня зовут Галина Осьмак. Я пишу стихи с самого детства. Меня вдохновляет бесконечность розовых закатов и завораживает прелесть осеннего утра. Кстати, об осени... В своих стихах я нередко упоминаю осень, точнее её образ. Осенью острее ощущается неразделенность чувств, более сладостной кажется тоска. Осень – это философия жизни, вечность, это некая точка отсчёта, или же возврат в ту бездну воспоминаний, где некогда цвели пьянящих слов цветы. Мои стихи – это особый мир, мир моих мечтаний, отчасти надежд, внутренних переживаний. Это особая реальность, с которой я делюсь.

 27.11.13

               Умирать.

В тебе сентябрь умер золотой.

Ты где-то между февралем и маем.

Табачный дым заполнил мутным разум твой,

И комната безмолвно умирает.

 Давай шагать по травам босиком.

 Я буду для тебя безумно-рыжей.

 Мы станем умирать с тобой вдвоем,

 Как осень, медленно, до паники неслышно.

Ты делаешь бесшумные шаги

Навстречу августу, затерянному всуе.

Мы в августе - бесцветны и наги.

Мы – августа былые поцелуи.

Давай ты будешь все равно меня любить.

Как год назад. Как любят ежечасно.

И где-то с губ сорвалось тихое прости.

И я зачем-то под дождем стою напрасно.

Оставь стихи. Забудь лиричность снов.

Реальней проза; пусть в ней нет спасенья.

Я где-то слышала украдкой про любовь:

Твои уста шептали то мне в исступленье.

И по-иному вдруг заправлена кровать.

И по-иному, нервно держишь сигарету.

Я все решила: будем вместе умирать.

Давай с тобой не доживем до лета.

Давай я выброшу осенние цветы.

Куплю другие, пусть стоят, желтеют.

И снова слышу с губ… пьянящее прости,

И снова руки под одеждой ласки сеют.

И снова падать, падать в бездну одеял,

Себя предав, тонуть в твоих движеньях.

И ослепительный вдруг в памяти провал.

И твое нежное лицо без изменений.

Мой милый, милый, станем вместе умирать,

Как умирают тихо листья клена.

Я за тебя, чужого, проклята опять.

Из-за тебя мне август твой – истома.

Пусть сигарета догорит твоя во тьме,

И ты с балкона скажешь что-то мне, как прежде.

Я умирать хочу с тобой в феврале

Безмерно преданной, с душой ненужно-вешней.

     ***

                      Приходи ко мне целоваться.

Приходи ко мне, чтобы молча вдвоем  целоваться.

Приходи ко мне, когда все кругом будут спать,

Когда пыль на советских часах дрогнет в двенадцать,

Когда в доме напротив заплачет пустая кровать.

Приходи ко мне, когда в трубах закрутятся воды.

Когда кошка свернется у кресла пушистым клубком.

Приходи ко мне через все города и годы.

Приходи без прости, чтобы просто молчать вдвоем.

Станем вместе внимать ароматы заброшенных улиц.

Переулки не помнят уже недосказанных наших фраз.

И деревья забыли про нас, что стоят сутулясь.

Все забыли. А я вспоминала не раз.

Приходи каждый день: будем тихо с тобой целоваться.

Мне не хочется слышать ни слова. Молчи. И вдыхай.

Мои волосы пахнут все той же октябрьской грацией,

Когда пальцами рук своих трогали неба край.

Приходи, когда чай на столе одиноко остынет.

Когда осень заставит сирень под окном умирать.

Когда дверь от людской суеты наконец-то заклинит.

Приходи, чтобы просто меня целовать.

Приходи, когда дом мой на кухне совсем обветшает,

И дорожка к крыльцу порастет желто-синей травой.

Приходи, когда дворник лопатой снег рыхлый мешает.

Приходи когда вишня-невеста сольется с зеленой весной.

Заиграли огни, хоть фонарь уже стар и заснежен.

На советских часах уж давно звучно бьет не двенадцать.

Где-то в сотнях, прости, затерялся ты, долгий мой, нежный.

Жду тебя сотни слез. Приходи скорей целоваться.

***

Я не люблю тебя тоже, наверное.

Это так странно, не знать, где ты есть,

Где коротаешь свое одиночество.

Хочется в поезд заброшенный сесть.

Хочется... видеть тебя мне так хочется.

Время, убийца, калечит сердца,

Мхом порастает душа одинокая.

В этой печали не сыщещь конца:

Ночь беспросветная, ночь темноокая.

С кем ты украдкой встречаешь рассвет?

Чей аромат твоё тело впитало?

Может, один ты сейчас, может, нет.

Может, в прихожей твоей светлей стало.

Хочется знать, где ты есть, чем живёшь.

Это привычка, наверное, скверная.

Чьё драгоценное сердце крадёшь?

Я не люблю тебя тоже...наверное.

Хочется с окон прозрачных смотреть

В даль бесконечную, в даль синеокую,

Видеть твой взгляд и тихонько алеть.

Где ты, таинственный? Где ты, жестокий мой?

Может ты тоже всё помнишь, как я,

И утопаешь без памяти в простыни?

С кем ты краснеешь, стыда не тая?

Кто в твоей жизни является гостем лишь?

Хочется просто украдкой - в глаза.

Я - та же нежная, я та же верная.

Я бы, как прежде, пришла без звонка,

Хоть не люблю тебя тоже ...наверное. 

***

Вчерашняя любовь.

Не смей искать меня. Я умерла ещё вчера.

Не смей терзать свою искусственную душу.

Пусть зажигают в тебе звёзды вечера

Этой декабрьской так близкой тебе стужей.

Не смей искать меня среди истёртых лиц

Холодной улицей в такую непогоду,

В стеклянной музыке, подслушанной у птиц,

В не согревающих тебя улюбок кодах.

Я - вся твоя вчерашняя любовь,

Оставшаяся в запахе постели.

Я - звон вчерашних исступленно-горьких слов.

Я - крик последний у твоей раскрытой двери.

Я - стон безумия у каменных колен.

Я - воздух комнаты бесцветной, душно-серой.

Я - эхо совести твоей в молчанье стен.

Я - вся твоя вчерашняя любовь и вера.

Не смей искать меня, попей-ка лучше чай.

Зелёный, чёрный, да какая в этом важность?

Пелевина от скуки почитай,

Недавно вышедшую <<t>>ещё раз дважды.

Не смей искать меня, я безнадёжно умерла,

В твоём глухом, окаменелом, ватном теле.

Я - вся любовь твоя, кричащая вчера.

Я - бесконечное уныние постели. 

***

Мама, коньяком любовь не лечится.

Мама что-то колкое в груди.

Мама, я пила сегодня вечером.

Мама, ты за то меня прости.

Мама, расскажи мне в ночь холодную,

Про дожди, что беспрестанно льют,

Про снега под мартовскими сводами.

Мама, я хочу с тобой уснуть.

Мама, больно думать. Невесёлые

Мысли всё роятся в голове.

Мама, я была совсем здоровая,

Помнишь, ещё в прошлом сентябре.

Мама, не ругай меня так сильно ты.

Мама, ты не знаешь синих глаз.

Мама, они синие-пресиние!

Спать не хочется. Который, скажи, час!

Мама, я болею с прошлой осени.

Мама, твоя дочь давно больна.

Мама, будто душу камень бросили.

Ты, как в детстве, вылечи меня.

Мама, отчего кричать так хочется?

В пустоту, звенящую во мгле.

Мама, я пила от одиночества.

Но любовь не топится в вине.

Мамочка, ты спой мне песню вешнюю, 

Про сирень и солнце в ручейке.

Мама, я усну совсем безгрешною

И проснусь здоровой в январе.

***

Я делала тысячи, миллион попыток

Стать близкой самой в твоем пространстве,

Быть чувства теплого в душе с избытком,

Кричащим фактом любви остаться.

Я делали тысячи, миллион шагов

К тебе навстречу такому разному.

Твоё присутствие ударяло в голову потоками слов,

Ломало изнутри, и речь становилась бессвязною.

Я просто хотела в какой-то момент для тебя быть нужной,

Чтоб солнце над головой твоей моим тоже стало.

А ты как-то скучно играешь взором и улыбаешься так натужно,

И вместо тепла ощущаешь какую-то сырость подвала.

И всё обрывается, катится вниз так неразборчиво.

Садись, посчитаем звёзды сегодня вместе.

А хочешь, я тебе стих накарябаю забористым почерком

Под эту осеннюю бьющую в голову звёздную песню?

Вот листья зелёно-жёлтые в бездну бросаются

И падают ровно, спокойно, почти не слышно.

Бестыжая осень багряным всё плачет, как будто кается.

А может мне с ними начать падать, с листьями? Только забраться    повыше.

А я ведь знаю, что со мной ты не захочешь упасть

В ту бездну, куда с тихим шорохом падают жёлтые листья.

Откуда тебе взялась эта бессловесная власть?

Ты сам спланировал наперёд все мои мысли.

Заполнило комнату, точно дымкой, серо-чёрное одиночество.

Пусть год всех бессонных ночей будет втиснут в пустоты

Моей беспросветной тоски. Как заплакать-то хочется!

Ты где-то летаешь, а я тут без крыльев лежу на взлётной.

Послушай, не вечность прошу у тебя, а всего лишь миг.

Послушай мгновение и постарайся услышать.

Когда говорить начинаю,- онемевает язык,

И мысли сбегаются в кучу, как одуревшие мыши.

Послушай, я просто хотела, чтоб солнце это,

Что над твоей головой, стало и моим тоже.

А помнишь, как ты говорил, что из меня не выйдет поэта?

Но я продолжаю упорно карябать белую кожу

Гладкой в клетку бумаги. Говорят, ей не больно,

Терпелива уж очень. И пишу я о том, что внутри у меня воспалилось.

Даже тем, что тебя нежно гладит чужая рука, я довольна.

Мне достаточно знать, что когда-то в апреле тебе наша осень приснилась.  

***

Позвольте мне вам рассказать о странном:

Вы знаете, что я искала вас во снах?

И наяву я вас искала, средь туманов,

На улицах, в трамваях, во дворах.

Я вас читала по глазам прохожих,

Не зная имени и отчества, спеша

Найти вас, я искала в них похожих.

Меня тропою к вам вела сама душа.

И я тонула бесконечно в вашем взоре,

Ещё мне не знакомом, но родном,

А мне казалось, он обласкан ветром моря,

И счастье мне казалось в нём одном

Я вас не знала и сейчас не знаю,

Но так молила снова встретить вас.

Сейчас девчонкой в осень убегаю,

Надеясь, что она сольёт нас в вальс.

Мой голос сердца, только Вас искавший,

Не обманул меня…Я снова вижу вас.

Я среди глаз чужих искала только Ваши

И только Вас, так долго, только Вас.

         ***

Тебе посвящается…..

Холодный вечер. Ты остался где-то,

Надеюсь, только в мыслях;  не скажу,

О чем я думала до самого рассвета.

Теперь я этой тайной дорожу.

У сердца сохраню я эту тайну.

Моя душа теперь вся нежности полна.

Тебя коснулась взором я случайно,

Лучистый взгляд сверкнул глаза в глаза.

 И что-то неизведанное бьётся

На самом дне души, не угадать,

Как будто светят для меня теперь два солнца,

И снова захотелось мне писать.

Писать тебе и о тебе далёком,

Разгадывать слова и прелесть твоих глаз.

Разгадывать в тебе всё созданное Богом,

Внимая жадно каждый миг и каждый час.

Так странно… Ты остался где-то…

Да в мыслях ли? Уже не разобрать.

Не мною нарисованное небо

И эта осень учат правильно мечтать.

Неизъяснимо. И в душе неясно.

Запомнила изгиб я нежных губ,

Твою походку, лик – всё не напрасно,

Я даже эту малость сохраню.

Жизнь коротка, воспоминаний – бездна.

Тебе, с глазами неба, я пишу

Как-то по-девичьи неловко и небрежно,

Как будто  сочиняю на бегу.

Тебе, с глазами ясными, как звёзды,

Да не сочти нелепостью слова,

Пишу я чисто, искренне, пусть просто,

Мне подсказала то сама душа.

***

А мне бы...

 

А мне бы на миг – за счастье

Глаза твои цвета неба,

А мне бы короткое здравствуй,

Как бездну души – ярким светом.

Тебя ни за что полюбила,

А разве за что-то любят?

Ответил бы кто, я б спросила,

Как любит один, другой губит.

И надо ж, как в душу забрался!

Всё мысли да мысли – поток.

Тот день роковой разгорался

Огнями известных дорог.

Ах, если б тогда я всё знала,

Что в сердце останешься ты,

Пропала б, исчезла, сбежала,

Сожгла б за собой все мосты.

Теперь вот по-детски, нелепо

Краснею под взором твоим,

Ведь я тебя крепко-крепко,

Ты сердце моё – прямо в дым.

Верти теперь мною, как хочешь.

Да, глупо, но я всё стерплю:

Обиды, бессонные ночи,

Безропотно так я люблю.

Скажи, тебе, правда, плохо?

Ты только скажи, я примчусь.

В мгновенье глубокого вдоха

Я птицей к тебе прилечу.

А мне бы на миг – за счастье

Глаза твои цвета моря,

А мне бы да в них и пропасть бы,

Без них грош цена моей воле.

За что ж тебя так полюбила?

Глаза твои цвета неба?

Ответил бы кто, я б спросила,

А мне бы на миг, а мне бы…